В царстве тьмы - Страница 74

— Это храм божеств преисподней, и тут завтра вы будете посвящены, а я передам вам свою власть, — объяснил Ван-дер-Хольм.

Увидев, что Мэри содрогнулась, он прибавил, желая дать другой оборот разговору:

— Пойдемте, я вам покажу еще нечто, чрезвычайно интересное.

Он зашел за жертвенник и поднял тяжелую завесу из стальных чешуек. Позади нее была маленькая полукруглая зала и в ее конце, в углублении, помещалась во всю вышину комнаты удивительная, рельефная картина из какого-то неизвестного вещества: трудно было определить камень это, мрамор, воск или оксидированный металл.

Картина изображала несколько ступеней, ведущих к вратам пирамиды, сама дверь, высокая и узкая, была наполовину черная, наполовину красная, с кабалистическими эмблемами, а над фронтоном было высечено изображение Тифона, адского божества у египтян. При входе в нишу стояли, точно на страже, две базальтовые статуи: одна с головой козла и длинными изогнутыми рогами, а другая с головой быка. В орбитах их глаз горел красный свет. Первая из них держала в руке красный ключ, а вторая — опрокинутый факел. Между статуями виднелся гигантский змей, стоявший на хвосте, а покрывавшая его тело чешуя отливала цветами радуги, изумрудные глаза чудовища жизненно глядели на подходивших к нему. Позади него тянулся фосфоресцировавший просвет и слышался не то треск, не то шипение, подобное падению воды на горячее железо.

Внизу ступеней, словно охраняя порог пирамид, приподнявшись на передних лапах стоял дракон, страшный на вид и точно сделанный из раскаленного добела железа. В белесоватом свете залы все это вместе представляло нечто невыразимо зловещее.

— Что означает эта, по-видимому, символическая картина? — спросила Мэри.

— Дракон, — ответил Оскар, — это страж входа, иначе говоря — ужасы, побежденные черной магией и ее арканами. Это первое препятствие, которое должны преодолеть адепты: ибо кто испытывает страх, тот не может переступить порога тайны. А теперь посмотрим статуи: козел — это владыка, а держит он ключ и книгу, потому что учит владеть силами зла; бык олицетворяет силу и энергию, которые необходимо приобрести, чтобы управлять адскими фалангами и внушать им страх. Что касается змея, это змий Бытия, который ползет к Скинии добра, чтобы обвить ее и замкнуть круг, укусив свой хвост, а потом задавить своим гибким телом. Но архангелы бодрствуют вокруг Скинии, чтобы тот не приблизился слишком, и своими огненными мечами иногда рассекают тело змия, который неустанно работает и все старается схватить свой хвост. Колдуны высшего разряда могут проникнуть в селения адовы…

Его прервало громкое мяуканье. Черный петербургский кот выскочил из темного угла с ощетинившейся шерстью и торчащим хвостом. Изогнув спину, противная тварь подползла к лестнице, встала на задние лапы и тронула когтями фосфоресцирующий луч позади змея. С громовым грохотом отворилась дверь пирамиды, обнаружив темное пространство, напоминавшее туманную долину.

Кот бросился в эту бездну, и дверь снова захлопнулась.

— Вы также перешагнете за этот порог и там найдете неведомые вам до сей поры наслаждения. Но Вы достаточно видели на сегодня, а потому вернемся и поужинаем.

Они пришли в описанную раньше комнату и прислуживавшая им женщина подала ужин.

Снова Мэри была поражена удивительной прожорливостью спутника, который понукал и ее.

— Подкрепитесь же. Пейте, кушайте, а потом усните. Завтра вам потребуется много сил, — прибавил он.

Поговорив еще немного, он встал и протянул ей руку.

— Прощайте, Мэри. Увидимся мы уже только в час моей смерти. Не поминайте же меня лихом впоследствии.

Он направился к двери, но на пороге оглянулся и, сделав прощальный жест, исчез.

Невыразимо тягостное чувство сжало душу Мэри. Она легла, но не могла спать: точно гора давила ей грудь, словно острые когти разрывали ее сердце и в голову приходили причудливые мысли. То ей хотелось бежать, то убить себя; но лишь только она собиралась привести в исполнение то или другое из своих намерений, как вся жизненная сила точно покидала ее, и она падала на подушки разбитая и бессильная. Наконец, она уснула полумертвая от усталости.

Было уже поздно, когда она проснулась, и маленькие часы около ее постели показывали два часа пополудни, но в этом подземелье была вечная ночь.

Мэри встала, оделась, поела и попробовала читать книгу, найденную на столе, но ничего не помогало. Часы тянулись невыразимо медленно, и ее терзала отчаянная тоска.

Наконец, ей вспомнился ликер, который Ван-дер-Хольм советовал пить для возбуждения бодрости; она налила полный стаканчик и действительно несколько успокоилась.

Было около одиннадцати часов, когда неожиданно отворилась дверь комнаты и показался незнакомец, на минуту остановившийся на пороге.

Он был высокого роста, с худым угловатым лицом и небольшими, черными проницательными глазами. На нем был современный изящный костюм.

Строгим испытующим взглядом посмотрел он на Мэри, а потом на его губах появилась наглая, презрительная усмешка.

— Здравствуйте, сестра Ральда, — произнес он, пожимая ей руку. — Я пришел поддержать вас во время посвящения, чтобы вы не были одна.

Заметив удивление молодой девушки, он добавил:

— Вас удивило имя, которым я назвал вас? А разве вы не знали, что каждый из нас получает новое имя, вступая в братство? Мое имя Уриель, а ваше с этого дня будет среди нас — Ральда. Не могу не высказать, что нахожу вас немного бледной и слишком взволнованной для предстоящей церемонии. Мужайтесь, будьте смелее, милая сестра, и не поддавайтесь слабости. Отступить вы уже не можете, а потому — вперед! И главное — не бояться! А теперь я пришлю к вам сестру Флагу: вам пора одеться для церемонии. Следуйте всем ее указаниям и когда будете готовы, я приду за вами.